Оба варианта являются в русском языке нормативными, они понятны подавляющему большинству носителей русского языка вне зависимости от местонахождения и проживания, но отличаются в немногих частностях.
Не все языковеды считают корректным называть совокупности особенностей речи жителей Москвы и Санкт-Петербурга говорами. Они отмечают, что для такого однозначного выделения всё же не настолько много оснований, разница с общерусской языковой нормой в настоящее время у них невелика и во многом ситуативна.
В Москве ещё в 1960-е годы считалось хорошим тоном произносить «-кий» в прилагательных мужского рода и соответствующих фамилиях как нечто среднее между «-кай» и «-кый» — чуткй, ленинградскй, интеллигентскй, Мусоргскй; кроме того, опускалась мягкость, причём не только в тех случаях, когда её быть действительно не должно (а ближе к югу страны есть — сосики), но и в некоторых остальных: застрелил (застрелился), ошибал (ошибался), напью (напьюсь), поднимайте, не бойте, восе, се. Сходные моменты можно отметить и в Петербурге — например, буква «щ» в речи старых коренных петербуржцев произносится как «щч»: ербатый, ука, оуение.
Жителей Петербурга часто можно узнать и по редуцированным предударным гласным. Если москвичи в слове «сестра» произносят нечто среднее между «е» и «и», у жителей Санкт-Петербурга там слышится «и». Свой вклад в своеобразие старомосковского произношения внесли и областные говоры. В безударных слогах «е» заменялось на долгое «и»: нсу, бру, были и ещё простонародные вариации — «чоринький» (чёрненький), «суда» (сюда), «подушкими» (подушками), «шылун» (шалун) и др. Их отголоски можно услышать в речи даже старших поколений москвичей лишь при очень большом везении.
Пограничным, регионально-социальным, случаем является произношение «э». Традиционное предназначение этой буквы и соответствующего звука — использование в заимствованных словах, особенно среди недавних заимствований, ещё не вполне усвоенных русским языком. Это приводит к тому, что написание и произношение через «э» обычно выглядят более «иностранными» — и, как следствие, «статусными», столичными.
Во многом поэтому непременное «э» характерно для речи старопетербуржцев, а также и перенявших эту манеру москвичей: сэм/семь, крэм/крем, фанэра/фанера… Любопытно, что в своём естественном состоянии (то есть без вмешательства сословно-статусного фактора) русский язык быстро русифицирует заимствования — пионэр/пионер, брэнд/бренд, тэг/тег, хэш/хеш, — однако в некоторых случаях противостояние элитарно-столичного «э» и рядового «е», несмотря на влияние радио и телевидения, растягивается на десятилетия — рэльсы/рельсы, шинэль/шинель, музэй/музей, слэнг/сленг, энэргия/энергия, пионэр/пионер.
Перечисленные орфоэпические особенности характеризуют московский (и, соответственно, петербургский) выговор.
Наиболее известные примеры лексических различий в речи жителей двух российских столиц (Москва/Санкт-Петербург) представлены в следующей таблице (для просмотра следует щёлкнуть мышью по ссылке «показать»):
![]() | ![]() | Значение слова, понятия. Примечания |
---|---|---|
Город, дома | ||
Петербургский, (иногда) петербуржка (или, реже) петербуржанка | Петербуржский, петербурженка, (редко) петербурский | Относящийся к Петербургу, живущий там. Некоторые петербуржцы протестуют против «петербуржский», настаивая на «петербургский», и произносят это слово, как правило, с выпадением . Некоторые предлагают разделять «петербургский» — относящийся к городу, и «петербуржский» — свойственный горожанам. |
Финн, финны | (иногда) Чухонец, чухна, чухня | Петербуржское прозвание пригородных финнов (Даль), в настоящее время так иногда именуют всех финнов, а Чухня стала жаргонным названием Финляндии |
Финляндский вокзал, Московский вокзал | Финбан (редко Финвал), (очень редко) Мосбан | Видимо, образовано от нем. Bahnhof. (станция) |
Москва-реки, Москва-реке, Москва-рекой, Москва-реку | Москвы-реки, Москве-реке, Москвой-рекой, Москву-реку | |
Подъезд, парадное (уст.) | Парадная, (иногда) парадная, (редко) парадное | . Общий вход с улицы в многоквартирный дом. «…Я выхожу из парадной, раскрываю свой зонт. Я выхожу под поток атмосферных осадков…» (Виктор Цой. Транквилизатор, 46, 1983) |
Подъезд (в нашем подъезде) | Лестница (на нашей лестнице) | . Совокупность квартир многоэтажного дома с общим входом |
Чёрный ход | Чёрная лестница, (реже) чёрный ход, чёрный вход | . Непарадный доступ в дом, квартиру (изначально — для прислуги) |
Башня | Точка, точечный дом, игла | , , . Многоэтажный одноподъездныйоднолестничный жилой дом |
— | Корабль, кораблик | . Многоэтажный жилой дом 600-й серии (в квартирах небольшие окна без подоконников, маленькое и высокое, на уровне груди, окно на кухне) |
Контейнер, бак | (иногда) Пухто, пухта | Уличный мусорный бак, сокр. от «пункт утилизации и хранения твёрдых отходов» (Объявление: «Машины у пухто не ставить!»). Иногда считается, что это не стационарный контейнер, а «перевозной», для транспортировки крупных объёмов мусора. |
(чаще) Лавочка | (чаще) Скамейка | На бульваре, в сквере, парке |
Парк (в т. ч. зоопарк) | Сад (в т. ч. зоосад (редко)) | . Городской парк, сквер (в Москве «сад» только в составе топонимов: Александровский сад) |
Сквер | (иногда) Садик | . В Москве «садик» только в составе топонимов: Милютинский садик |
Дороги, городской транспорт | ||
Бордюр, бровка (уст.) | Поребрик | Ступенька, отделяющая проезжую часть от тротуара. Иногда считается, что если бортовой камень углубляется заподлицо, это бордюр, если образуется ступенька, это поребрик. |
Тротуар | (редко, уст.) Панель | Пешеходная дорожка по краям улицы («На панели перед домом стол и стулья, и кровать/ Отправляются к знакомым Лена с мамой ночевать…» С. Я. Маршак), («Хулиган, забейся в щель, девки вышли на панель» — о ДНД) |
Эстакада | Виадук | Надземный путепровод. Но: виадук — мост не над водой; эстакада — дорога, поднятая над уровнем земли. Слово «виадук» образовано от латинских корней via (путь) + ducere (вести). |
Боковая дорожка, (редко) дублёр | Карман, рукав | , . Неглавная полоса движения, параллельная основной дороге |
(редко) Круг | Кольцо | (жарг.) |
(часто) Депо | Парк | Место стоянки и обслуживания трамваев |
Платформа справа | Выход на правую сторону | В метрополитене, предупреждение о станции необычной конструкции |
Третий, седьмой | (чаще) Тройка, семёрка | О городском наземном пассажирском транспорте («Сядем на пятёрку!» vs. «Сядем на пятый!»). |
— | (редко) Черметка | Старый ржавый автобус. Искаж. «вторчермет» — то есть металлолом. |
Конечная и круг (отдельно) | (вместе) Кольцо, (круг отдельно) петля | . Конечная остановка наземного маршрутного транспорта с поворотным кругом для следования в обратном направлении «…Я проснулся в метро Когда там тушили свет Меня разбудил человек в красной шапке Это кольцо И обратного поезда нет Но это не станет помехой прогулке романтика…» (Виктор Цой. Прогулка романтика, Начальник Камчатки, 1984) |
(иногда) Вы сходите? | Вы выходите? | Вопрос в общественном транспорте. Во французском и иврите аналогичный вопрос переводится как «вы сходитеспускаетесь?», а на немецком и английском звучит «выходите». |
Проездной | Карточка | . Абонементный билет для проезда в общественном транспорте |
ст. метро «Серпуховская» | ул. Серпуховская | |
Загородные реалии | ||
Сезонка | Проездной | . Абонементный билет для проезда в пригородных поездах |
Ирга | (часто) Каринка (не коринка) | . Плодовый кустарник рода Amelanchier со съедобными ягодами |
(иногда) Свекла | Свёкла | Корнеплод |
Участок | Садоводство | . Индивидуальный надел в садово-огородном товариществе, дача |
База | Точка | . Опорный пункт, пункт сбора объединённой совместной деятельностью группы людей |
Каны | Котлы | (туристическое) ёмкости для приготовления пищи |
(чаще) Ракушка | (чаще) Ракушка | Небольшая раковина, средство защиты тела беспозвоночных животных |
Автомобиль | ||
Занос | (часто) Вынос | . Отклонение задней части транспортного средства при повороте |
Такси | Мотор (редко, уст.) | Таксомотор (уст.) |
Тачка, тачила (может быть автомобилем вообще) | Мотор | Автомобиль водителя, промышляющего частным извозом, частника, бомбилы («Мы берём мотор, хотя в кармане голяк» — Майк Науменко). |
Каблук | (иногда) Пирожок | Автомобиль ИЖ-2715 (жарг.) |
Подкрылки | Локеры | . Защитные кожухи колёсных арок автомобиля. От названия фирмы-производителя Lokari. |
Сидушка | Пендаль, пендель | . Мягкая подкладка для сидения автомобиля |
Сход-развал | Развал-схождение | . Услуга автосервиса по корректировке углов установки колёс автомобиля |
Шиномонтаж | Ремонт колёс | . Услуги автосервиса по замене камер и покрышек колёс автомобиля |
Торговля | ||
Палатка, (редко) киоск | Ларёк (встречаются и надписи «Ларь от магазина №»), киоск | Небольшой продовольственный магазин |
Пакет | (иногда) Мешок, мешочек, кулёк | Одноразовая полиэтиленовая сумка. В Москве кулёк ассоциируется с чем-то бумажным. |
(иногда) Крайний | Последний | В очереди |
(иногда) Завесить | Взвесить | — |
Учёт | Переучёт | Инвентаризация в магазине, на время которой он закрывается |
В (реже — на) разлив | В (реже — на) розлив | . Торговля пищевыми жидкостями без предварительной расфасовки |
Пункт | Центр | Место, где оказываются услуги по ремонту, приёму, обмену, заправке, доставке и проч. |
Букинистический магазин | Магазин старой книги | . «Старая книга» употребляется только в ед. ч. |
Пища | ||
Батон | Булка | Буханка несдобного белого хлеба |
Чёрный хлеб | Хлеб | Буханка (и любое количество) чёрного хлеба |
Кипячёная вода | Холодный кипяток (редко) | Кипячёная вода, которую сливают в отдельную ёмкость для питья, охлаждённая до комнатной температуры |
Пончик | Пышка | , . Обжаренное в кипящем масле сдобное изделие. Иногда в Москве подразумевается, что пончик должен быть колечком, с дыркой, а пышка — без дырки. В Петербурге подразумевается наоборот. |
Баранки | Бублики | Хлебобулочное изделие в форме кольца. Иногда считается, что бублик это большая баранка. Маленькая баранка как правило называется сушкой. |
Хлебобулочные изделия | Хлеб-булка (только ед. ч.) | . |
Шаурма, (редко) шаорма, шварма | Шаверма | . Начинка из кусочков жаренного на вертеле мяса с овощами, завёрнутая в лаваш или питу и заправленная соусом. Иногда считается, что имеются в виду родственные, но разные блюда. Встречаются мнения, что шаурма — арабское блюдо, а шаверма — еврейское. |
Вафельный рожок | Сахарная трубочка | . Вафельный конус, заполненный мороженым |
Безе | (иногда) Меренга (мн. ч. — меренги) | Меренга от фр. meringue. Безе от нем. Baiser. В переводе с французского baiser означает «поцелуй». Иногда считается, что меренги — особый вид безе. |
Жвачка в пластинках | (иногда) Жёвка в пластиках (редко), Жевачка в пластинках | О жевательной резинке |
Курица | Кура | . Тушка самки домашней птицы семейства фазановых и готовое блюдо из неё |
Солёная рыба | Рыба слабой соли | «Слабая соль» употребляется только в ед. ч. |
(иногда) Картошка | (преимущественно) Пюре | Картофельное пюре |
Солянка | Солянка | В Петербурге это первое блюдо (суп), в Москве – как правило, второе (бигос, тушёная капуста с мясными добавками или без) |
Гречка | Греча | . Гречневая крупа |
Подмокнуть, намокнуть | Подплыть (редко) | . Пропитаться влагой |
(редко, уст.) Поесть молока | Попить молока | — |
Батон | Палка | Единица измерения колбасных изделий. Иногда считается, что «палка» относится только к копчёным и полукопчёным сортам. |
Бутер | Бутик | . Бутерброд (жарг.) |
(иногда) Жёлчь | Желчь | . |
Квартира, предметы | ||
Утятница, гусятница | Латка | . Род продолговатой толстостенной миски для тушения |
Половник | Поварёшка | . Черпак для разливания супа по тарелкам |
Миска | (иногда) Чашка | Небольшой таз, особенно при испольеовании для приготовления или хранения пищи |
Колонка | Пенал | . Высокий кухонный шкаф от пола |
Колонка | (часто) Водогрей | . Стационарное водонагревательное устройство |
Сушилка, сушка | Посудница | . Кухонная секция с решёткой для сушки посуды |
Гипсокартон | (иногда) Гипрок | В Санкт-Петербурге популярен гипсокартон фирмы «Gyproc»; название передалось на все виды данной продукции. |
Щёлка | (чаще) Щелка | Небольшая щель |
Пульт | (иногда) Лентяйка, ленивчик | . Устройство для дистанционного управления домашней электроникой. |
Тюльпаны | Колокольчики | Штекеры (концы) аудио-видео кабеля стандарта RCA |
Личинка | Секретка | Часть замка |
Мобила, мобильный, мобильник, (иногда) сотовый, сотка, аппарат | Труба, трубка, сотовый, (иногда) сотка, сотик | . Мобильный телефон |
— | (иногда) Колобаха | Виниловая пластинка, содержание которой не понравилось (жарг.) |
(чаще) Кредитка | (чаще) Карточка, карта | Банковская карта (как кредитная, так и дебетовая) |
(чаще) Штука | (чаще) Тонна | Тысяча дензнаков (жарг.) |
(иногда) Брелка, брелку, брелком, о брелке | Брелока, брелоку, брелоком, о брелоке | Брелок (в косвенных падежах) |
(иногда) Плойка | Завивалка | Электрические щипцы для завивки волос |
Бычок, (иногда, уст.) чинарик | Хабарик, хабец | . Окурок. Иногда считается, что «бычок» — это «потухший хабарик». «Но механик только трясся и чинарики стрелял…» — Владимир Высоцкий. |
Одежда, обувь | ||
Водолазка | (часто) Бадлон, бодлон, (реже) банлон, бонлон | . Трикотажный облегающий свитер с высоким воротом (искаж. Ban-Lon, торговая марка производителя трикотажа). Иногда считается, что бадлон — верхняя одежда, в отличие от водолазки» |
Балахон | Кенгуруха | Толстовка с капюшоном и карманами (жарг.) |
(чаще) Телогрейка | (чаще) Ватник, фуфайка, (редко) потник, фофан | Верхняя зимняя стёганая одежда на вате. Иногда считается, что телогрейка — это утеплённая жилетка, безрукавка. |
(часто) Фартук | Передник | Предмет одежды для приготовления пищи |
Изнанка | (иногда) Левая сторона | Изнаночная сторона одежды |
Молния | (иногда) Змейка | . Вид застёжки |
Профилактика | Накат | Дополнительная подошва на обувь (жарг.) |
Обувь | (иногда, уст.) Сапоги | «Утюги за сапогами, сапоги за пирогами…» — Корней Чуковский, «Мойдодыр» |
Ложка, ложечка | Лопатка, (редко) Косок, косочек | Обувной рожок, приспособление для обувания ботинок |
Тапок, тапочек, кроссовок | (иногда) Тапка, тапочка, кроссовка | Единственное число от «тапки», «тапочки», «кроссовки» |
Пуанты | (иногда) Колки | Специальная обувь в балете. Пуанты от фр. pointes. В переводе с французского pointes также означает «цыпочки». |
Дети, образование, соцкультбыт | ||
Салочки, салки | Пятнашки, питна | . Детская игра в догонялки |
Прыгалки, прыгалка | Скакалка | . Шнур, через который прыгают, вертя и перекидывая его через себя |
«Турецкий барабан» | «Пустая шоколадина» | Вторая строчка детской дразнилки «Жадина-говядина». Есть и третий вариант — «солёный огурец». |
Лазить | Лазать | — |
(иногда) Мысок | Носок | Область пальцев ноги |
Ластик, (редко) стирательная резинка | Резинка, стёрка, стиралка, стиральная резинка | . Кусочек резины для стирания написанного |
Ручка | Вставочка | . Перьевая ручка со сменным пером (ист.) |
Ряд | Колонка | Парты, стоящие одна за другой в школьном классе |
Талон, талончик | Номерок | . Контрольный листок для посещения врача в поликлинике |
(иногда, уст.) Жировка | Квитанция | Бланк квитанции об оплате услуг (как правило, коммунальных), происходит от бухгалтерского термина «жиро» (ит. giro). Первоначально — общий лицевой счёт на коммунальную квартиру. |
Наука | ||
(чаще) Комплексные числа, Комплексный анализ | Комплексные числа, Комплексный анализ | Расширение множества вещественных чисел |
Действительные числа | Вещественные числа | Математическая абстракция, служащая, в частности, для представления физических величин |
Суперпозиция | Композиция | Применение одной математической функции к результату другой |
Энтальпия | Энтальпия | Термодинамическая функция состояния |
Синапс | Синапс | Специализированная зона контакта между отростками нервных клеток и другими возбудимыми и невозбудимыми клетками, обеспечивающая передачу информационного сигнала |
Аллель (мужской род) | Аллель (женский род) | Аллели — различные формы одного гена, расположенные в одинаковых участках гомологичных хромосом; определяют варианты проявления одного и того же признака |
Древнее царство | Старое царство | Период в истории Древнего Египта по-разному обозначается в работах московских и петербургских египтологов |
Вечная мерзлота | Многолетняя мерзлота | Разница в определении петербургской и московской географических школ |
Директория (жен.) | Директорий (муж.) | Папка с файлами, каталог файловой системы |
Уголовно-полицейское | ||
Висяк (только в 1-м знач.) | Глухарь | . 1. Преступление с небольшими шансами на раскрытие (жарг.), 2. Безнадежное, лишенное перспектив дело |
Шпана | Гопники, гопаки, гопа (жарг.) | Совокупность, группа уличных хулиганов. ГОП — аббревиатура от названия Городского общежития пролетариата (Петроград, 1920-е годы) или Городского общества призрения (XIX век). Некоторые петербуржцы настаивают, что гопник не имеет прямого отношения к противоправным действиям, это лишь энергичный молодой человек из рабочей семьи с недостаточным образовательным уровнем. |
Жулик | (иногда, уст.) Мазурик | — |
Бобик | Кубик, козёл, (реже) козлик | Полицейский УАЗ-469 |
Обезьянник | Аквариум | . Помещение для задержанных в отделении полиции (жарг.) |
Распространённые в Рунете примеры «женщина/дама», «матрас/матрац» и «сахар/песок» не включены, так как равно характерны для обоих городов |
Статья подготовлена по материалам: Wikipedia, CC BY-SA 3.0.
Фото: Алексей Траньков, Public Domain.
Основной причиной лингвисты обычно считают особенности истории становления двух столичных городов России. К процессу возведения Санкт-Петербурга царём Петром было привлечено большое количество специалистов в различных областях техники, управленцев, купечества из самых разных областей России и из-за границы. Из них позже и сформировался столичный образованный слой, элита.
Мы, не вдаваясь в подробности, разделили бы жителей Петербурга на четыре разряда — на чиновников, офицеров, купцов и так называемых петербургских немцев. Кто не согласится, что эти четыре разряда жителей нашей столицы суть настоящие, главнейшие представители Петербурга, с изучения которых должно начинаться ближайшее физиологическое знакомство с Петербургом?
Для продвижения по карьерной лестнице в свежеотстроенной столице представители всех видных столичных прослоек были заинтересованы не только в изучении иностранных языков, но и в возможно более быстром овладении русским — грамотный русский язык был (и остаётся) статусной принадлежностью образованного класса.
Однако эти специалисты понимали, что не могут опираться на во многом хаотический конгломерат говоров, отголоски которых они слышали вокруг, так как на тот момент не было и не могло быть уверенности, что простолюдинами воспроизводится именно общерусская языковая норма. Например, Михаил Ломоносов писал в «Российской грамматике» (1757): «Московское наречие не токмо для важности столичного города, но и для своей отменной красоты прочим справедливо предпочитается…». Однако из-за разницы между читаемым и слышимым вокруг в XVIII веке сложилось парадоксальное положение: одновременно существовало сразу две нормы произношения, одна — при чтении книг, стихов и т. д., другая — свойственная разговорной речи. Ломоносов продолжал: «Сие произношение больше употребительно в обыкновенных разговорах, а в чтении книг и в предложении речей изустных к точному выговору букв склоняется».
Приходилось во многом доверять прежде всего письменным источникам, а значимый процент последних составляли бумаги канцелярского оборота, и речевым оборотам и лексикону, принятым в тех кругах, где тот или иной неофит надеялся обосноваться — что влекло неумеренные заимствования. Фёдор Достоевский обыграл эти черты в «Скверном анекдоте» (1862):
Есть два существенные и незыблемые признака, по которым вы тотчас же отличите настоящего русского от петербургского русского. Первый признак состоит в том, что все петербургские русские, все без исключения, никогда не говорят: «Петербургские ведомости», а всегда говорят: «Академические ведомости». Второй, одинаково существенный, признак состоит в том, что петербургский русский никогда не употребляет слово «завтрак», а всегда говорит: «фрыштик», особенно напирая на звук фры.
Вот строки о Санкт-Петербурге Некрасова:
В употреблении там гнусный рижский квас,
С немецким языком там перемешан русский,
И над обоими господствует французский,
А речи истинно народный оборот
Там редок столько же, как честный патриот!
В итоге петербургская речь стала традиционно тяготеть к письменной литературно-канцелярской, а не к устной норме, формироваться на основе первой. «Мы, петербуржцы, вызвучиваем каждую букву…» — отмечает доктор филологических наук Владимир Котельников, заместитель директора Института русской литературы РАН. Научный сотрудник лаборатории этимологических исследований филфака МГУ имени М. В. Ломоносова Людмила Баш пишет: «На Невском произносили слова более книжно, „буквенно“, под влиянием правописания». Москва в этом смысле давала больше свободы, так как общественные прослойки в городе не были так сильно перемешаны и, в результате, сохранялась возможность выбирать круг общения и воспринимать соответствующий ему стиль речи более естественно. На это накладывался и больший консерватизм: старомосковская знать традиционно не так быстро воспринимала реформы и нововведения, предпочитая более плавную эволюцию, порой с трудом расставалась с архаизмами. Владимир Котельников отмечает: «Сравните: барское московское „пошто“ и классическое петербургское „зачем“…».
Эта петербуржская традиция имела и свои негативные последствия: опора на письменные образцы в ущерб устным привела к тому, что к началу-середине XIX века в Петербурге сильно развился канцелярит. Столичный статус, обилие чиновничества не могли не сказаться на разговорном и письменном языке формировавшегося разночинного среднего класса и, в свою очередь, повлиять на обычаи культурной среды города:
На днях мы видели блистательное доказательство этого неуменья петербургских жителей правильно выражаться по-русски. В протоколе 13-го заседания Общества для пособия нуждающимся литераторам и ученым напечатано в пункте 8-м следующее: «Если в каждом образованном человеке значительно развито чувство благородной деликатности, запрещающей не только не напрашиваться на пособие, но и стыдливо принимать пособие добровольное, то оно должно быть ещё сильнее развито в человеке, посвятившем себя литературе или науке» (см. «СПб.» и «Москов. ведом.»). Может ли хоть один москвич допустить такое выражение, явно извращающее смысл речи? Чувство деликатности запрещает не напрашиваться! Запрещает стыдливо принимать!!! Боже мой! Да где же г. Покровский с своим памятным листком ошибок в русском языке? Где А. Д. Галахов, который так громил, бывало, Греча и Ксенофонта Полевого? Хоть бы он вразумил этих петербургских литераторов, не умеющих писать по-русски со смыслом!
Синтез абсолютистско-бюрократической западной культуры с российскими традициями самодержавия, произошедший в «петербургской» России в конце XVIII — середине XIX веков, привёл её образованный столичный слой к осознанию себя главным источником и проповедником ценностей модернизации и отдельной ценностью — интеллигенцией. У значимой части интеллигентов развилось чувство собственной исключительности, снобизм и корпоративная солидарность, претензии на «высшее знание» и мессианские черты: озабоченность судьбами отечества, стремление к социальной критике при неспособности активно и системно действовать, чувство моральной сопричастности судьбам низших классов при реальной оторванности от народа, упорно не отличавшего интеллигентов от «господ».
Может быть, правильнее делить русское искусство: Петербург и Москва. Это гораздо слабее чувствуют москвичи. В своей сутолоке и неразберихе, в вечных московских междуусобицах они не сознают в себе единства стиля, которое так явственно в Петербурге. Петербургские поэты как бы связаны круговой порукой…
Описанные выше контрасты не могли не привести ко взаимному социальному отчуждению, «закукливанию» интеллигенции, снижению её авторитета как источника и верификатора культурных ценностей и, как следствие, серьёзному ограничению степени реального общероссийского влияния многих выработанных образованным Петербургом культурных традиций — в том числе (и прежде всего) языковых стандартов. На это наложились и неизбежные последствия бурных исторических событий XX века — революции, ликбеза, индустриализации и урбанизации, Великой Отечественной войны, послевоенного развития и ускорения технического прогресса, повышения роли и развития кинематографа, звукозаписи и современных СМИ с общесоюзным охватом аудитории. Всё это привело к новым массовым переселенческим волнам, выравниванию и общему резкому повышению экономического, образовательного и культурного уровня населения страны и, как следствие, постепенному нивелированию его диалектных и социолектных различий, в том числе и в двух столицах страны.
У освобождённого от сословных перегородок общества появились новые возможности, у людей расширился кругозор, они перестали так нуждаться в особых «проводниках», а сами стали источником и потребителем культурных ценностей — и, в частности, генератором общероссийской языковой нормы. Модернизация языка, появление и укоренение новшеств происходили стремительно.
Вновь ставшая столицей в 1918 году Москва переняла, наравне с остальными городами, некоторые петроградско-ленинградские особенности речи, в свою очередь, также сильно повлияв на речь ленинградцев:
Прежде, обращаясь к малышам, мы всегда говорили: дети. Теперь это слово повсюду вытеснено словом ребята. Оно звучит и в школах и в детских садах, что чрезвычайно шокирует старых людей, которые мечтают о том, чтобы дети снова назывались детьми. Прежде ребятами назывались только крестьянские дети (наравне с солдатами и парнями). «Дома одни лишь ребята». (Некрасов, III, 12) Было бы поучительно проследить тот процесс, благодаря которому в нынешней речи возобладала деревенская форма…
Конечно, я никогда не введу этих слов в свой собственный речевой обиход. Было бы противоестественно, если бы я, старый человек, в разговоре сказал, например, договора, или: тома, или: я так переживаю, или: ну, я пошел, или: пока, или: я обязательно подъеду к вам сегодня. Но почему бы мне не примириться с людьми, которые пользуются таким лексиконом? Право же, было бы очень нетрудно убедить себя в том, что слова эти не хуже других: вполне правильны и даже, пожалуй, желательны.
В XXI веке в Москве уже почти не говорят булошная, дощь или читверьх; наоборот, в Петербурге часто можно услышать што и конешно. Теперь языковые нормы во многом задаются не коренными жителями двух российских столиц, а позавчерашними, вчерашними и сегодняшними переселенцами из разных регионов бывшего СССР.
Петербургский «язык» перемещается в присущую каждому крупному городу область местной субкультуры, где уже во многом стал характерным явлением и даже достопримечательностью, визитной карточкой Санкт-Петербурга. Особостью поребрика или бадлона порой гордятся, а наличие или отсутствие разницы в рецептурах шаурмы и шавермы служит предметом многих горячих споров петербуржцев с гостями города. Впрочем, отдельного выговора Петербурга-Ленинграда или Москвы как таковых в чистом «классическом» виде уже нет, и замечать различия с каждым годом становится всё труднее. Например, газета «АиФ Москва» сообщает:
Только 7 % москвичей в слове «высокий» не смягчили «к», только 8 % не влепили «э» оборотное в заимствованные слова вроде «шинель». А что касается некогда типично московского «дощщь», то здесь мы перещеголяли и самих жителей культурной столицы — теперь «дошть» и «под дождём» вместо «дощщь» и «под дожжём» говорят 86 % москвичей и только 74 % петербуржцев.
Москва и Санкт-Петербург были и остаются источниками языковой нормы в текущем словоупотреблении русского языка.